Неточные совпадения
Бурсаки вдруг преобразились: на них явились, вместо прежних запачканных сапогов, сафьянные
красные, с серебряными подковами;
шаровары шириною в Черное море, с тысячью складок и со сборами, перетянулись золотым очкуром; [Очкур — шнурок, которым затягивали
шаровары.] к очкуру прицеплены были длинные ремешки, с кистями и прочими побрякушками, для трубки.
Он был в
красной рубахе, в киргизском халате и в казацких
шароварах.
Там и тут резко выделялись
красные пятна кумачных рубах, лоснились на солнце плисовые
шаровары, блестели голенища ярко начищенных сапог.
Когда Самгин вышел к чаю — у самовара оказался только один городской голова в синей рубахе, в рыжем шерстяном жилете, в широчайших
шароварах черного сукна и в меховых туфлях.
Красное лицо его, налитое жиром, не очень украшала жидкая серая борода, на шишковатом черепе волосы, тоже серые, росли скупо. Маленькие опухшие желтые глазки сияли благодушно.
— Не укушу, Агриппина Филипьевна, матушка, — хриплым голосом заговорил седой, толстый, как бочка, старик, хлопая Агриппину Филипьевну все с той же фамильярностью по плечу. Одет он был в бархатную поддевку и ситцевую рубашку-косоворотку; суконные
шаровары были заправлены в сапоги с голенищами бутылкой. — Ох, уморился, отцы! — проговорил он, взмахивая короткой толстой рукой с отекшими
красными пальцами, смотревшими врозь.
На биллиарде играл князь Н., молодой человек лет двадцати двух, с веселым и несколько презрительным лицом, в сюртуке нараспашку,
красной шелковой рубахе и широких бархатных
шароварах; играл он с отставным поручиком Виктором Хлопаковым.
Я вошел в пустую маленькую переднюю и сквозь растворенную дверь увидал самого Чертопханова. В засаленном бухарском халате, широких
шароварах и
красной ермолке сидел он на стуле, одной рукой стискивал он молодому пуделю морду, а в другой держал кусок хлеба над самым его носом.
Пан Данило стал вглядываться и не заметил уже на нем
красного жупана; вместо того показались на нем широкие
шаровары, какие носят турки; за поясом пистолеты; на голове какая-то чудная шапка, исписанная вся не русскою и не польскою грамотою.
Красные, как жар,
шаровары, синий жупан, яркий цветной пояс, при боку сабля и люлька с медною цепочкою по самые пяты — запорожец, да и только!
Ругавшийся с объездным мужик в
красной рубахе только что вылез из дудки. Он был в одной
красной рубахе, запачканной свежей ярко-желтой глиной, и в заплатанных плисовых
шароварах. Сдвинутая на затылок кожаная фуражка придавала ему вызывающий вид.
В несколько дней Мыльников совершенно преобразился: он щеголял в
красной кумачовой рубахе, в плисовых
шароварах, в новой шапке, в новом полушубке и новых пимах (валенках). Но его гордостью была лошадь, купленная на первые деньги. Иметь собственную лошадь всегда было недосягаемой мечтой Мыльникова, а тут вся лошадь в сбруе и с пошевнями — садись и поезжай.
Пошатываясь, старики побрели прямо к стойке; они не заметили, что кабак быстро опустел, точно весь народ вымели. Только в дверях нерешительно шушукались чьи-то голоса. У стойки на скамье сидел плечистый мужик в одной
красной рубахе и тихо разговаривал о чем-то с целовальничихой. Другой в чекмене и синих пестрядинных
шароварах пил водку, поглядывая на сердитое лицо целовальничихина сына Илюшки, который косился на мужика в
красной рубахе.
Он был одет по-праздничному: в плисовые
шаровары, в
красную рубаху и суконный черный халат.
Илюшка держался совсем на городскую руку, как следует быть купеческому молодцу. Плисовые
шаровары, сапоги бутылками, «спинджак»,
красный шарф на шее, — при всей молодцовской форме.
— В
красной кумачной рубахе буду ходить, как Окулко, и в плисовых
шароварах. Приду в кабак — все и расступятся… Разбойник Илька пришел!..
По левую руку на корточках сидел
красный, с потным лицом офицерик, принужденно улыбался и шутил, когда били его карты, он шевелил беспрестанно одной рукой в пустом кармане
шаровар и играл большой маркой, но очевидно уже не на чистые, что именно и коробило красивого брюнета.
— А я-то перед ними куражусь; рубаха на мне
красная,
шаровары плисовые; лежу себе, как эдакой граф Бутылкин, ну то есть пьян, как швед, одно слово — чего изволите!
На нем не было ни белой свитки, ни
красного пояса, купленного перед самым отъездом в местечке, ни высоких смазных сапог, ни широких
шаровар из коричневой коломянки.
— Беги в мечеть, зови отца, — приказал ему старик и, опередив Хаджи-Мурата, отворил ему легкую скрипнувшую дверь в саклю. В то время как Хаджи-Мурат входил, из внутренней двери вышла немолодая, тонкая, худая женщина, в
красном бешмете на желтой рубахе и синих
шароварах, неся подушки.
Почти всегда, как только Матвей подходил к мачехе, являлся отец, нарядный, в мягких сапогах, в чёрных
шароварах и цветной рубахе,
красной или синей, опоясанной шёлковым поясом монастырского тканья, с молитвою.
Гаврила вошел не один; с ним был дворовый парень, мальчик лет шестнадцати, прехорошенький собой, взятый во двор за красоту, как узнал я после. Звали его Фалалеем. Он был одет в какой-то особенный костюм, в
красной шелковой рубашке, обшитой по вороту позументом, с золотым галунным поясом, в черных плисовых
шароварах и в козловых сапожках, с
красными отворотами. Этот костюм был затеей самой генеральши. Мальчик прегорько рыдал, и слезы одна за другой катились из больших голубых глаз его.
То был человек необыкновенно высокого роста, но худощавый как остов: широкие складки
красной как кровь рубахи и синие широчайшие
шаровары из крашенины болтались на его членах, как на шестах; бабьи коты, надетые на босые костлявые ноги, заменяли обувь.
Ваня совсем почти не был знаком с Комаревым и потому, вступив в околицу, не обратил решительно никакого внимания на то, что на крыльце «Расставанья» вместо Герасима стоял жирный, коренастый мужик в
красной рубахе, плисовых
шароварах и высоких сапогах. После уже узнал он, что прежний целовальник Герасим попался в каком-то темном деле и отправлен был на поселение.
— Ну, братец, чтоб ты не говорил, что у тебя скотины нет оттого, что корму нет, а корму нет оттого, что скотины нет, вот тебе на корову, — сказал Нехлюдов,
краснея и доставая из кармана
шаровар скомканную пачку ассигнаций и разбирая ее: — купи себе на мое счастье корову, а корм бери с гумна — я прикажу. Смотри же, чтоб к будущему воскресенью у тебя была корова: я зайду.
И от него пахнуло на меня тем же счастьем, что и от его ковров и кресел. Полный, здоровый, с
красными щеками, с широкою грудью, вымытый, в ситцевой рубахе и
шароварах, точно фарфоровый, игрушечный ямщик. У него была круглая, курчавая бородка — и ни одного седого волоска, нос с горбинкой, а глаза темные, ясные, невинные.
В
красной рубахе, в бархатных
шароварах — чистяк-парень, одно слово.
Кузьма стал сзади берлина, в новой куртке синего фабричного сукна с большими белыми пуговицами;
шаровары белые, из фландского полотна, широкие, и
красным кушаком подпоясан.
…Среди работавших были какие-то странные, сухие, бронзовые фигуры в
красных чалмах, в фесках, в синих коротких куртках и в
шароварах, узких у голени, но — с широкой мотней. Это, как я узнал, анатолийские турки. Их гортанный говор мешался с протяжным, растянутым говорком вятичей, с крепкой, быстрой фразой волгарей, с мягкой речью хохлов.
На нем
красная кумачовая рубаха, невероятно грязная и рваная, холщовые широкие
шаровары, на одной ноге остатки резинового ботика, на другой — кожаный опорок.
На пороге кабака находился сам хозяин; это был дюжий, жирный мужчина с черною, как смоль, бородою и волосами, одетый в
красную рубаху с синими ластовицами и в широкие плисовые
шаровары. Он беспрерывно заговаривал с тем или другим, а иногда просто, подмигнув кому-нибудь в толпе, покрикивал: «Эй, парень! А что ж хлебнуть-то? Ась?.. Э-ге-ге, брат! Да ты, как я вижу, алтынник!»
Он вышел и через минуту внес в юрту две переметные сумы. Развязав ремни, он стал вынимать оттуда привезенные с собою припасы: круги мерзлого масла, мороженого молока, несколько десятков яиц и т. д. Кое-что из привезенного он разложил у меня на полках, остальное вынес на мороз, в сени, чтобы не растаяло. Затем он снял шаль, шубу и кафтан и, оставшись в
красной кумачной рубахе и
шароварах из «бильбирета» (род плиса), уселся против огня на стуле.
Вот идёт гармонист Кисляков. Он в плисовой безрукавке, в
красной шёлковой рубашке, в
шароварах, заправленных в щегольские сапоги. Подмышкой у него гармоника в зелёном мешке, чёрненькие усики закручены в стрелки, картуз ухарски надет набекрень, и всё лицо сияет удалью и весельем. Орлов любит его за удальство, за игру, за весёлый характер и завидует его лёгкой, беззаботной жизни.
Перед ним стоял высокий человек в
красной рубахе, пустые рукава которой свободно болтались по бокам, ниспадая с плеч. Клинообразная русая борода удлиняла бледное, испитое лицо с лихорадочно блестевшими серыми глазами; длинная шея с изогнутым и вытянувшимся вперёд кадыком придавала этой странной фигуре что-то журавлиное. На ногах у него были валенки и плисовые
шаровары, вытертые на коленях. Ему было, наверное, лет под пятьдесят, но глаза молодили его. Он смерил Тихона Павловича взглядом.
Подчиняясь своей страсти к щегольству, он в Москве купил у какого-то своего земляка венгерку с шнурами и кутасами, яркоцветные широкие
шаровары и
красную турецкую ермолку с синею шелковою кистью; в этом странном наряде он и ехал, постоянно высовываясь из повозки.
Представьте себе маленькую, стриженую головку с густыми низко нависшими бровями, с птичьим носом, с длинными седыми усами и с широким ртом, из которого торчит длинный черешневый чубук; головка эта неумело приклеена к тощему горбатому туловищу, одетому в фантастический костюм: в куцую
красную куртку и в широкие ярко-голубые
шаровары; ходила эта фигура, расставя ноги и шаркая туфлями, говорила, не вынимая изо рта чубука, а держала себя с чисто армянским достоинством: не улыбалась, пучила глаза и старалась обращать на своих гостей как можно меньше внимания.
Свою мужицкую"сбрую"он никогда и нигде не снимал. Поддевку и
шаровары (часто плисовые) носил неряшливо, больше при
красной рубахе, и вообще отличался большим неряшеством и нечистоплотностью.
Она исчезла в темной двери и вместо ее на пороге показалась старая, сгорбленная армянка с
красным лицом и в зеленых
шароварах.
Через несколько минут в горницу вошел Яшка. Это был высокий, стройный парень со смуглым лицом и черными кудрями, шапкой сидевшими на голове и спускавшимися на высокий лоб. Блестящие черные маленькие глаза светились и искрились непритворным весельем, казалось, переполнявшим все существо Яшки. Он был одет в серый кафтан самодельного сукна, подпоясанный
красным с желтыми полосами кушаком,
шаровары были вправлены в сапоги желтой кожи. В руках он держал черную смушковую шапку.
В это время в воротах появилось живое существо — это был дворник, одетый в новую
красную кумачовую рубашку, плисовые
шаровары, сапоги со сборами и черном новом картузе.
Одет он был в черный суконный кафтан, из-под которого виднелась
красная кумачовая рубашка, широкие такого же сукна
шаровары, вправленные в мягкие татарские сапоги желтой кожи, с золотыми кистями у верха голенищ.